Нам уже не слышится подвоха в слове «новостройка». Уже привычно это кольцо стихийных разноуровневых и разнодоступных строений вокруг Бишкека. Первоначально в основном жалкие глинобитные домики трудно ассоциировались с амбициозным смыслом слов «ново» и «стройка». Это скорее были кварталы-дома по остаточному принципу обустройства, доступа социальных услуг и пр.

Сегодня в столице КР сформировалось два типа «новостроек». По сути и то, и другое из разряда самозахвата земли:

Первые – новостройки (Н-1) начинались в большей степени от нужды и нехватки жилья, простого обычного, самого необходимого крова. Это далеко не всегда хороший кусок, часть – у гор, в зоне сползания ближайших оползней, на границе с увеличивающимися многослойными кладбищами, часть в слабо орошаемой или просто болотистой зоне.

Вторые – новостройки (Н-2) скорее от излишеств, как правило, у их хозяев уже есть квартиры в центре Бишкека, но престиж и приятность парковых зон, закрытых элитных сообществ, и острота дозволенности того, что нельзя, кратно усиливает здесь вкус к заселению официально запретной территории.

Про Н-2 открыто говорить не очень принято, а Н-1 – давно притча во языцех.

Новостройка - часть не только архитектурной, но и политической истории Кыргызстана, ее протестной части. Так начинался «Ашар», и в общем тогда это был обоснованный протест, не без героики, когда был разорван социальный ограничитель для приезжих, в большинстве своем кыргызов, и в большинстве своем из интеллигенции с высшим образованием. Тогда еще на закате уже умирающей советской эпохи широкий доступ ко всем благам столицы для них был ограничен, особенно того, что касалось недвижимости. Именно тогда, с первой новостройки началась эпоха независимости, первых партий, первого осознания себя как нации, независимого государства. Но это было тогда ….

С политической точки зрения интересны оба типа.

Н-1 - это визуально выраженная эклектика нужд и возможностей. Здесь соседствует саманный или глинобитный домик с трехуровневым по нашему «особняком», с в нашем понимании «евро ремонтом». Здесь можно встретить по соседству скучающего ишака и «Мерс» последней марки, с разной скоростью передвигающихся по единой пыльной, ухабистой дороге. По ней же вперемешку бегают дети, еще не совсем искушенные социальным неравенством и разностью бытия. В этом типе социальных лакун политики часто черпают протестный электорат. Иногда за идею, все чаще за деньги. «Протестная зарплата» здесь колеблется от инфляции и цены на мясо. Здесь много мигрантов, если их нет физически, то заколоченное или сданное на время жилье демонстрируют то, что чиновники часто называют инвестициями. Здесь уже есть школы, где-то дороги, но вода, газ и тепло все еще из разряда дефицита.

Н-2 - скрытые, спрятанные от глаз обычных горожан, в парковых, отнятых у них же зонах, за зелеными насаждениями и реликтовыми деревьями элитные лакуны. Здесь соседствуют в большей степени чиновники всех уровней и всех эпох, революций и коалиций. Здесь нет проблем с коммуникациями, если нужно их проведут, вскопают, взлохматят, перероют парковую территорию. Территорию больших начальников, кызматчи за комфортом для себя не постоят.

Каждый мэр, спикер и даже премьер обломал на Н-1 себе зубы и копья. Самым эффектным было сражение Даняра Усенова, как оказалось, в духе Сервантеса. Ни публичное резонансное оглашение списка, ни угрозы во время прогулки президента Бакиева, в самый пик его власти, ничто не помогло. Приходили большие начальники, уходили, а Н-1 все ширился и умножался, к чиновникам добавились певцы из филармонии, братки из сервисного окружения и прочий уже новый около политический люд.

Для всех мэров тема новостроек стала «ахиллесовой пятой». Для всех, кроме того, что из СДПК, на всех остальных были заведены дела, кто сел, кто убежал… Оправдали только социалиста. Наверняка он сейчас присмотрит себе новую «новостройку» за рубежом в добрых, комфортных краях. Будучи опытным политиком, кто как ни он понимает – ничто реально наказуемое безнаказанным у нас не останется, даже с годами, особенно касаемо земли, особенно для чиновника подобного ранга. Социалисты приходят и уходят, а память людская долгая.

Сам термин «новостройка» в своей иронии, насмешке и избирательном подходе стал символом. Точнее, лакмусовой бумажкой для власти на ее потенциальность и лояльность. С лояльностью дело Омуркулова все определило, поставило на свои места. Всем стало ясно, кто, что, кому и почему. Да и с потенциальностью все определено. Ни нашлась еще ни одна власть в этой стране и на этой земле, ни одна инстанция, которая могла бы усмирить вторых Н-2 и сорганизовать Н-1. Где-то копья обломили, где-то обильно смазали жиром, ну, а воз и ныне там, и в новых уже парковых территориях.

В свете «борьбы с коррупцией» с заявленным масштабам, страшными глазами и угрозами, в контексте последних криминально-депутатских упущений или отпущений, властной избирательностью «понять и простить», ты вдруг четко понимаешь, осознаешь, что все «новостройки» в КР – это большая ирония, смеющаяся в лицо простым людям, пытающимся встать, как тот жеребенок, опутанный путами, государству.

Хотя, скорее всего, все эти «новостройки» Н-1 и Н-2 и есть наше государство. Мини-модель, где с одной стороны есть все, но там нельзя, а с другой, нет ничего, но там пока еще можно.

Жаркынай Куват