В этой статье мы вновь обратили свое внимание к термину “бурут” или “буруты”. “Бурут” для кыргызов является экзоэтнонимом или эндоэтнонимом? Вопрос этимологизации, его значение и само появление слов “бурут” или “буруттар” (т.е.буруты) в исторической среде по сей день вызывает бурную полемику. Данная дилема имеет более чем двух вековую историю. В разные годы в научных и др. научно-популярных изданиях было опубликовано множество разноречивых статьей, в которых выдвигались разного рода гипотезы на счет слова “бурут”.
В цинь-маньжурских (китай), монгольских источниках, и в то же время в сочинениях русских авторов XVII-XVIII вв. тенгиртоуские кыргызы известны как “бурут” или “буруты”. В 1856 г. Чокан Валиханов прибыв в Восточный Туркестан по специальному заданию Генерального штаба Российской империи в составе торгового каравана остановился на стойбище у кыргызов (у рода кыдык, племени бугу текесских кыргызов). Здесь он заметил, что местные кыргызы никогда не слышали слова “бурут”. Он также отметил, что среди кыргызов не встретил рода “бурут” (1, с.324). Известно, что во всех вариантах эпоса “Манас” враги кыргызов - калмаки (хальмг-джунгары) и китайцы – называли их “бурутами”. Надо отметить, что ойраты никогда не называли себе “хальмг” или “калмаками”. Но перекочевавшие часть ойратов в XVII в. /Восточную Европу (Волгу-реку) под предводительством Хо-Урлюка сам себе стали называть “хальмгами”.
Вероятно, что часть кыргызов, которые еще в начале Х века обитали в Восточном Туркестане (Западный Китай или же во Внутренней Азии) и в его приграничных районах были известны под названием «бурут» (кит. «булу», «булутэ»).Синолог Н.Я.Бичурин (Иакинф) одним из первых выдвинул точку зрения, согласно которой этноним «булутэ» (бурут) происходил юго-западнее Хотона, севернее Тибета, а в IV в.н.э. они переселились на Тенгир-Тоо. Автор свое предположение основывал согласно этнонимам “болу”, “булу”, которые встречаются в китайских средневековых хрониках династии Тан («Сию юй вэнь цзянь лу»). Н.Я.Бичурин связывал их с этнонимами “кыргыз” или “бурут”, акцентируя внимание на их общие истоки и паралелли (2, с.28).
Китайские исследователи изучающие Лоб-Нор и сопредельные ей территории склонны полагать, что территории современного Западного Китая, после перекочевывания хуннов на западном направлении, в свое время были заселены кыргызами. Согласно их информации (с опорой на китайские хроники), на данных территориях после хуннов из тюркоязычных племен обитали только кыргызы. Значит, информация современных китайских историков солидаризируется с выводами Н.Я.Бичурина. Действительно, если проанализировать китайские хроники, то в них часто упоминаются племена “болу” и “булутэ”.
Исследователи, в основном опираясь на восточные письменные источники, считали что кыргызы самый ранний автохтонный народ Восточного Туркестана и его окрестностей. Авторы (Н.Я.Бичурин, В.Шотт, Ч.Валиханов) считали, что проживавшие в Восточном Туркестане различные племена в силу особенностей своего языка называли “булу”, но при этом идентифицировали их как – кыргызы. Однако, стоит отметить, что по сей день точку зрения данных исследователей в научной среде не обсуждались.
Но тем не менее, последние исследования ученых указывают на то, что древние кыргызы действительно могли обитать на территории современного Западного Китая и ее окресностях. В труде кыргызского учёного Э.Ж.Маанаева отмечается: “Кыргызские родоплеменные группы (РПГ) помимо Енисея и Тениртоо также проживали на Притибетье и Афганистане, о чем сообщается в соченении XI в. Ибн ал-Асира «Тарих ал-Камал». Ибн ал-Асир описывает некоторые события XI в. происходившие на Северном Афганистане. Автор обрашает внимание на кыргызского эмира (хыргыс), который служил в державе Газневидов. Если быть точнее, Ибн ал-Асир в своем сочинении пишет о кыргызах руководивших военными частями Газневидов (3, с.9). Естественно, что вопросы по локализации кыргызов периода раннего средневековья и более поздних времен, их миграция по Средней и Внутренней Азии (нынешний Западный Китай и окрестности) и ее основные направления, их этнокультурные и прочие взаимоотношения с другими племенами требуют специального исследования.
Г.Е.Грум-Гржимайло “бурутов” рассматривал в качестве этнокомпонента сыгравшего основную роль в становлении этнического облика тенгиртоуских (тянь-шаньских) кыргызов. Он воспринимал происхождение древнего этнонима «бурут» от онима «бурят». Автор опираясь на упомянутый в сочинении Рашид-ад Дина (XIV к.) “Жами ат-Таварих” этноним баргу-бурут, видел в данном термине тесную историческую связь с термином “бурут” (4, с.537; с.188). Данная научная точка зрение безусловно достойна поддержки. Исследователь считал, что “буруты” как самостоятельный этнокомпонент сыграл важную роль в формировании тенгиртоуских кыргызов. Г.Е.Грум-Гржимайло в качестве аргумента приводит о часто встречающихся среди хакас-сагайцев, хакас-качинцев и алтай-теленгитов этнонимов “кыргыз” и “бурут”. Действительно, в составе современных хакас-сагайцев, хакас-качинцев, хакас-кызылцев (этнографические группы в составе хакасов) имеются рода “пүрүт” и “хыргыс”. А в составе алтай-теленгитов имеется род (сеок) “бурут” (5,с.40-41).
Помимо этого, интерес представляет факт того, что в Северо-Западной Монголии в составе монголоязычных этносов дэрбэт, байат, урянхай, мингат, хойт, хошоут и др. имеются этнонимы “кыргыс” и “бурууд”. А известный ориенталист Г.Н.Потанин еще в XIX в. в своем труде упоминал, что среди хотонов имеющих свои корни от кыргызов (расселены в аймаках Улан-Гом, Убсунурский аймак Монголии) встречаются рода “буруд”. Данные сведения свидетельствуют о несомненном этнокультурном влиянии кыргызов на тюрко-монгольские этносы. В некоторых источниках XVII в. говорится, что на Алтае имелся самостоятельный оток Бурут (5, с.40-41). Оток – на калмыкском (жунгарском) языке означает административное деление территорий. Кроме этого, среди ногайцев Астраханской области России выявлен род “кыргыз-бурут”. По данным И.Г.Георги кыргыз-буруты также как и другие этнические группы в 1758 г. подверглись переселению на берега реки Волги (6,с.225). В 1773-1775 гг. Жунгарское ханство исчезло, и подавляющее большинство калмыков были истреблены маньчжурами (Циньская империя). По некоторым сведениям в том геноциде подверглись до шести сот тысяч калмаков (ойратов). Вероятно, что это могли быть енисейские “кыргыз-буруты”, которые были переселены в Жунгарию в 1703 г. Среди беженцев калмыков, которые бежали с этих мест на берега Волги могли быть и тенгиртоуские кыргызы.
“В переписи населения 1782 г.” численность “увача-бурутов”, которые вышли из под власти калмыкского ханства составляла 350 душ. Около 200 душ вошли в состав утар-алабагутов, остальные же влились в состав ногай-карагашов. “Кыргыз-буруты” в составе утар-алабугатов (астраханские ногайцы) в нынешние дни имеют большой почет, и род “кыргыз” считается выходцами из белых костей (6, с.225). Этот пример свидетельствует, что генезис кыргыз-бурутов берет начало от енисейских кыргызов.
Н.А.Аристов одним из первых выдвинул гипотезу по экзоэтнониму “бурут”, отмечая что оно могло возникнуть от слова “бөрү” (волк) (7,с.345). По мнению автора “бурут” (буру ≈ т) – “бөрү” видоизмененная фонетическая форма (приставка -т у монголоязычных народов передает форму многожественного числа). Данное предположение ученого имеет научно обоснованную основу. В качестве аргумента этому можно привести пример такого характера: у кыргызов имеются рода схожие с монголоязычными - нойгу(т), баргу(т), чүйү(т), мерки(т), мурку(т), тайчиу(т), онгу(т), кыйа(т) и др. По древним письменным источникам и научным трудам известно, что древние хунны, тюрки, монголы и др. народы в качестве своего предка видели волка. Некоторые этносы по сей день в качестве тотема носят имя волка. Например, башкорт и др.
Кыргызский историк А.А.Абдыкалыков в своих трудах широко отразил историографию, этимологию термина, и другие аспекты по данному вопросу. Автор в своем научном сообщении предпологает, что “бурут” относительно для кыргызов является навязанным другими народами экзоэтнонимом. Так на монгольском и калмыкском языках данный термин передает значение “другой (чужой) народ” или “виновные” (8, с.127). Исследователь в данном весьма актуальном вопросе солидаризируется с точкой зрения кыргызоведа К.И.Петрова. К.И.Петров опираясь на монгольские словари отмечал, что слово “буруу” передает значение таких слов как “предатель” и “иноверец”, и что данное слово для кыргызов является экзоэтнонимом (9, с.57). Естественно, что опирась лишь на языкозанию в данном щепетильном вопросе быстро найти компромиссы не получиться. Например, в кыргызском языке под словосочетанием “тили буруу” подразумевают неизвестные, непонятные и чужеродные языки, и порой так называют иноверцев.
В свете соспоставления различных материалов известно, что подавляющее большинство тенгиртоуских кыргызов в XVI-XVII вв. исповедовали ислам. Этому свидетельсвует труд Сейф ад-Дин Аксикенди “Мажму ат-Таварих” (XVI в.). Также известно, что в данный же отрезок времени монголоязычные калмыки (ойраты), монгольские племена (халха-монголы), буряты официально приняли буддизм (ламаизм). Вероятно, что вторая интерпретация “бурута” как “иноверцы” возникла именно в данный исторический период по религиозным соображениям.
Востоковед Ю.А.Зуев по историко-этнографическим материалам связал возникновение термина “бурут” с тотемной хищником – беркутом (10, с.84). Действительно, кыргызы издревле почитали и считали хищную птицу беркут тотемом. Это отражено в народном фольклоре, и в названиях родов (кара куш, бүркүт, карчыга), а также в родовых тамгах (жагалмай тамга, кош тамга, карчыга тамга и др.). Об этом сообщается в трудах средневекового мусульманского автора Гардизи (Х в.). Он писал, что кыргызы особо почитают и поклоняются беркуту.
Саха-якутский историк Г.В.Ксенофонтов предложил свою точку зрение по данной проблематике. Например, элётты (өлёты) – одно из крупных родовых образований, которые внесли существенный вклад в образование Жунгарского ханства (11, с.49-52). Этноним саха-якут передает значение как уничижение человека. В то же время “бурут ≈ буруут” обозначает “из другого рода”, “чужоземец”, “иноверец”. Помимо этого, саха-якуты словом “бурут” пугали своих балующихся и плачущих детей (12, с.164). Но слово “кыргыз” (кыргыс) в современном монгольском языке передает значение “свирепый”, “ярый”, “уничтожительный” (Бутанаев 5, с.41).
Е.Кычанов и Т.Бейшеналиев, исследователи династийных хроник китайских монголов Юань (1271-1368), а затем и Минь (1368-1644), отмечали, что термин “бурут” был закреплен за кыргызами в качестве дополнительного прозвища ойратами. По их данным этот термин произошел от ойрат-калмыкского слова бору(к) – “скалистые горы”. Они утверждают, что этническая группа кыргызов бок о бок проживавшие у устья рек Енисей и Хемчик-Бору в свое время назывались “бору(к) ≈ бору ≈ т ≈буру ≈ т (13, с.242-243). Авторы пришли к выводу, что этноним ”кыр ≈ кыр” (кыргыз ≈ кыр ≈ гыр) является калькой данного термина. Данное утверждение конечно же требует дополнительных уточнений.
Л.П.Потапов на основе многолетних исследований мифологических представлений народов и народностей Саяно-Алтая предположил, что алтайцы (теленгиты) связывали появление термина “бурут” (bur-ut) от своего древнейшего тотемного животного – оленя (14, с.147-148). Многие исследователи отмечают, что этноним “бугу” (форма трансформированного древнего мифологического термина “бука”) мифологический термин у ряда тюрко-монгольских народов появился от древнейших тотемных представлений. Этому свидетельствуют кыргызские генеалогические мифы о Бугу-эне. В них Бугу-эне предстает как родоначальница племени бугу. Содержание и сюжеты мифов, безусловно, отражают эпохи матриархата. Но авторы (Л.П.Потапов), как правило, не раскрывают этимологию и точную формулировку термина. Однако, несомненно, точка зрение Л.П.Потапова внесли в науку существенный вклад. Кыргызский историк, профессор С.Аттокуров в своих исследованиях высказал мнение о том, что термин “бурут” - является названием предков племени бугу.
По мнению хакасского этнографа, профессора В.Я.Бутанаева корни термина “бурут” лежат в монгольском языке. Кыргызы данный экзоэтноним принимали как покровителя домашнего скота - голубого “ызыха”, небесного голубого цвета. Данный цвет символизировал у южносибирских кыргызов военно-политическую и экономико-культурную доминанту (5, с.41).
«Бурут» как имя собственное в монгольский период был известен помимо Тенгиртоо, также и на Саяно-Алтае. В народном фольклоре алтайцев сохранились предания о проживавших в Южной Сибири древних бурутов. Согласно данной информации «буруты обживали степные и горные местности, у них была развитая богатая культура. Они занимались земледелием, рыли каналы, строили стены и возводили курганные города. По другой версии, в долине Среднего Енисея долгие годы в летние месяцы царила засуха. Травы и посевы выгорели, поливные каналы засохли. Тогда кыргызы в поисках лучшей доли переселились в сторону современной Монголии. В местах их обитания остались крупные ирригационные сооружения. В преданиях шорцев и чулумцев упоминается, что места их обитания с древности были степными и там жили скотоводы кыргызы, когда начали прозрастать деревья, кыргызы восприняли это как плохое предзнаменование и переселились на юг. О «бурутах» в преданиях упоминаются топонимы «бурут сувага», «бурут журту» (5, с. 39-40).
Если опираться на выше приведенные сведения, то следует понимать, что кыргызы и буруты в фольклорных преданий народов Саяно-Алтая являются древнейшими народами этого общирного региона. Название бурут по данным разных исследователей происходит от этнонимов “по-лу”, “бу-лу” (Н.Я.Бичурин); “бурят” (Г.Е.Грум-Гржимайло); а также от слов “бөрү” (волк) (Н.А.Аристов), “чужеземец”, “иноверец”, “яростный”, “виноватый” (Г.В.Ксенофонтов; К.И.Петров; А.Абдыкалыков; Ө.Караев); “беркут” (Л.П.Потапов); “живущие на скалах, горцы” (Е.Кычанов,Т.Бейшеналиев); “цвета Көк Теңира, покровитель животных” (В.Я.Бутанаев); “название предков рода бугу” (С.Аттокуров). Если, обратить внимание на выше приведенные версии, то исторические корни термина “бурут” находятся на Саяно-Алтае, Монголии, Западном Китае (Внутренняя Азия) и прилегающих их окресностях.
В устном творчестве тюрко-монгольских народов Саяно-Алтая говориться, что кыргызы и “буруты” издавна обитали на одной территории. В то же время в историческом фольклоре хакасов и алтайцев сохранились сведения о независимых, сильных и могущественных “бурутов”. По данным преданиям, можно понять, “буруты” проживали то на Саяно-Алтае, то на территории современной Монголии. Действительно, внутри современных тюрко-монгольских народов имеются самостоятельные рода “бурут” и “кыргыз”. У тюрко-монгольских народов Саяно-Алтая (хакасы, алтайцы, телеуты, урянхайцы, хотоны, торгоуты, миянгаты, дэрбэты, хошоуты, хойты) широко распространен род “бурут” (пүрүт), который связан с кыргызами (17, с.54-55).
Что примечательно, данные из хакасского фольклора, имеющиеся в нем названия родов и племен, полностью совпадают с данными кыргызских преданий (санжыра). По этим сведениям можно узнать, что кыргызы издавна бок о бок проживали с монголоязычными народами на единой географической и этнокультурной территории, и одна часть кыргызов называлась “бурут”. Ибо термин “бурут” одновременно упоминается в фольклорном творчестве как народов Хакас-Минусинской котловины, так и народов Монголии, которые предположительно относятся к XIII-XIV вв. Это также может свидетельствовать о частых миграционных процессах кыргызов на вышеназванных территориях.
Известно, что в официальных документах Циньской династии кыргызы именовались под вторым своим именем – “буруты”. Вероятно, китайцы официально начали использовать данный экзоэтноним в документах уже с самого момента основания своей империи (Циньская династия основана была в 1644 г., а исчезла в 1912 г.). Однако в документах расшифровки термина “бурут” пока еще не обнаружены. По официальным государственным документам можно понять, что экзоэтноним “бурут” передавал значение положительного отношения к своим соседям.
Вновь возвращаясь к генезису о происхождении термина “бурут” от “бөрү”, мы считаем, что в данной точке зрении Н.А.Аристова есть рациональное зерно.Нынешняя форма экзоэтнонима “бурут” называлась “бөрү” (бөрү ≈ т ≈ пүрүт ≈ бурут). Аффикс бөр ≈ т; -т (-ыт; - ут; - ит) у монголоязычных народов передавал множественное число.
Известно, что начиная с XIII в. монголы, а с XV-XVI вв. ойрот-калмыки, налаживали с енисейскими кыргызами союзнические отношения, дипломатические связи и торговлю. Помимо этого, у кыргызов и монголоязычных народов имеются общие схожие черты и паралелли религиозных обрядах, культурных традициях и обычаях, в веровании и в быту. С IX-X вв. этнокультурные, исторические взаимоотношения кыргызов с монголами усились. Например, после смерти Чингиз-хана на освободившийся наследственный престол взошел Огодой-хан (Угедэй), который с намерениями наладить союзнические отношения взял “четвертой царицей” Жачын, которая была дочерью вазиря одного из кыргызских ханов.
Олжобай Каратаев, профессор, д.и.н, Кыргызско-Турецкий университет “Манас”
