- Вы были директором аэропорта «Манаса», после возглавили его­ совет директоров. Как сейчас обстоят дела в «Манасе»? Чего вы достигли за два года?

- Я проработал в ОАО «Манас» два года. До этого никогда не работал в сфере авиации. Мне, как и многим, всегда была интересна эта отрасль. Пришел в наш аэропорт в качестве менеджера. Предыдущая моя должность заместителя Руководителя Аппарата Президента была гораздо статуснее и менее стрессовой. Это произошло с 2013 на 2014 год, когда выводили Центр Транзитных Перевозок (ЦТП).

В связи с этим предприятию угрожал серьезный кризис. Дело в том, что в предыдущие годы львиная доля доходов аэропорта, 67%, формировалась от поступлений ЦТП. Оставшиеся 33% зарабатывал сам аэропорт, и они все уходили на заработную плату. Без этих денег ему угрожала перспектива стать убыточным. Сейчас же аэропорт научился жить на собственные средства. Это очень важно. Можно сказать, дела в ОАО «Манас» обстоят намного лучше, чем в то время.

Два года работы кризис-менеджмента дали то, что аэропорт смог выстоять в тяжелые для него времена. Предприятие сейчас в устойчивом положении. Мы в пять раз увеличили доходы от неавиционной деятельности. Аэропорт «Манас» не только урегулировал кризис, но и пошел на развитие. Одним из таких примеров является аэропорт в с. Тамчы, который строился 18 лети который мы запустили в этом году. Из собственных средств предприятия было инвестировано порядка 10 млн долларов. Кроме этого, реконструирована взлетно-посадочная полоса международного аэропорта в Оше, туда было инвестировано около 5 млн долларов.

Складывается такое впечатление, что до этого вкладывали только в видимую часть айсберга, иначе говоря, в красивый терминал «Манас 2». Мы пошли по другому пути, так как, по нашему мнению, взлетно-посадочная полоса – это и есть основа всех аэропортов. Без качественных взлетно-посадочных полос никакой терминал не представляет ценности. Поэтому мы вкладывали в основу – невидимую, но фундаментальную часть айсберга. Однако пассажиры, да и многие работники аэропорта видят только то, что происходит в терминалах и привокзальных площадях. Мы старались улучшить условия и для них. Аэропорт привлек инвестора и была открыта самая крупная зона DutyFree, автоматизированная парковка, в настоящее время заканчивается расширение терминала «Манас 1».

Чтобы достичь всего этого, мы просто начали экономить и эффективно распоряжаться собственными средствами. У меня были очень хорошие учителя на производстве и они говорили: «Не бойтесь больших доходов, бойтесь больших расходов».

- Не из-за этого у вас были разногласия с работниками?

- Частично да. В каждом коллективе случаются разногласия между работодателем и работниками. Для эффективного функционирования аэропорта надо было идти на кардинальные шаги: где-то сокращать численность штата, а где-то создать совершенно новые структуры со своими сотрудниками.

- Чем вы сейчас занимаетесь?

- После ухода с должности председателя правления аэропорта занимаюсь своими проектами в сфере сельского хозяйства, производства и финансов. Ребята, которые со мной работают, их немного, но они все очень образованные люди. Они знают по 4 языка, учились за границей. Я их собрал в команду, мы работаем над интересными проектами, в том числе в области сельского хозяйства.

- Можно подробнее об этих проектах?

- В сфере сельского хозяйства я 20 лет. Я начинал с откорма крупного рогатого скота. Потом возник вопрос кормов, покупать корм оказалось неэффективным. Мы начали потихоньку покупать земли. Земельные наделы, которые в свое время получили люди, составляют максимум 1-2 гектара на семью. Для эффективного ведения сельского хозяйства требовались большие площади земель на одной территории. Самое сложное в этом деле было консолидировать земли. Мы 10-12 лет занимались этим процессом. Земля была богарная. Она сельхозценности большой не представляла. Мы решили заняться капельным орошением и освоением этих земель и неугодий. Нам нужно было составить инженерный проект, провести воду, которая идет с гор, то есть надо было провести оросительные каналы.

Теперь на этой базе мы хотели бы применить опыт капельного орошения по всему Кыргызстану. Особенно это актуально в южных областях. Я принимал участие в создании Нацстратегии по промышленному, военно-промышленному секторам и сельскому хозяйству в то короткое время, когда проработал заместителем Руководителя Аппарата главы государства. Мы там учли, что земельные наделы южных областей небольшие, порядка 20-30 соток, получить максимальный урожай на таких землях трудно. Невозможно выращивать пшеницу или другие культуры. Гораздо эффективнее было бы функционирование теплиц.

- А правда, что почти 70% наших земель деградировали?

- Это не совсем так. Скорее, они разрознены и неэффективно используются. Проблема в том, что пахотных земель мало, 85-87% это горы, пастбища. Пастбища - очень серьезный актив. И именно многие пастбища деградировали из-за того, что ими никто не занимается. В советское время земли обрабатывали, сорняки травили и сеяли разнотравье. Это были очень ценные земли. На них можно было выращивать сено - стратегический материал для животноводства. Сейчас созданы пастбищные комитеты, которые что-то пытаются сделать. Нужны огромные вложения. Экономика любого села, айыл окмоту должна быть очень сбалансированной и учитывать этот стратегический актив.

- Вы так хорошо разбираетесь в сельском хозяйстве, а кто вы по профессии?

- Я экономист, по специальности «менеджмент и экономика промышленных предприятий». Всю жизнь проработал на производстве, на заводах и фабриках. Первый завод, на котором я начал работать, был завод «Тяжэлектромаш», работал мастером слесарно-механического участка. В 1997 году я перешел на завод «Кыргызавтомаш» и, проработав три года, стал коммерческим директором. Потом исполнительным, затем генеральным директором.

А интерес к сельскому хозяйству у меня с раннего детства. С малых лет помогал своему деду. Он был инвалидом и ветераном Отечественной войны. И еще тогда занимался племенным животноводством. Все село говорило, что самые крупный и продуктивный скот был у моего деда. Наверное, поэтому и я впоследствии начал заниматься племенным животноводством. Поэтому в 2002 году завез из Таджикистана большое поголовье гиссарских баранов. На сегодняшний день те, кто разводят гиссарских баранов, признают мое поголовье самым лучшим в регионе.

Позже увлекся продуктивным молочным коневодством и для увеличения молочной продуктивности помесных кобыл был одним из первых, кто завез поголовье племенных тяжеловозных лошадей из России.

- Вы что-нибудь выращиваете?

- Да, конечно. Мы обрабатываем порядка 150 гектаров земли. Два года назад мы выращивали корм для животных, потому как животноводство было основным доходом. А сейчас более рентабельным оказалось растениеводство, так как существующие плодовые сады и насаждения находятся в упадке. В этом отношении образовалась дыра. Недавно я сравнил рыночную стоимость килограмма говядины и черешни. Они стоили одинаково. На килограмм черешни не уходит столько труда и затрат, как на килограмм мяса.

В свете вхождения в Таможенный союз нужно как-то приспособиться и учитывать запросы населения. У нашей страны есть реальные шансы обеспечить продуктами растениеводства страны ТС.

- А реально ли нам стать страной органического сельского хозяйства?

- Реально. Кыргызстан – не очень большая страна в плане контроля ведения органического сельского хозяйства. Также для этого имеются неплохие ресурсы: вода и незагрязненная почва. Большая часть населения задействована в аграрном секторе. Их не надо обучать, у них есть определенный опыт в этом.

- Сколько человек работает в вашей команде?

- Наша фирма юридически оформлена с 1997 года. Мы приняли тогда форму ОсОО, но львиную долю составляет фермерское хозяйство, которое имеет на балансе спецтехнику, рабочих и землю. В летний период на сезонные работы мы набираем до 30 человек, а в зимний период работают 7-8 человек. Это основной наш актив.

- Вы проработали и промышленником, но разбираетесь также в сельском хозяйстве. Сейчас у нас в стране такая дилемма: кто-то говорит, что надо развивать промышленность. Есть и сторонники того, что тяжелая промышленность не нужна. Страну нужно сохранить экологически чистой, нам случайно повезло, что она не застроилась вредными производствами. И нам они не нужны, на мой взгляд. Ваша точка зрения по этому поводу?

- Не совсем солидарен с вами. Что касается промышленности, то это хребет экономики любой страны. Если доля промышленности в ВВП составляет меньше 40%, то это аграрно-индустриальная страна, если больше 40%, то уже индустриальная. Но сегодня понимание промышленности очень широкое. Это может быть и тяжелая, и легкая промышленность, и перерабатывающая, и производство энергии.

Нам из этого нужно выбрать что-то свое, наименее вредоносное для природы. Самый экологичный вид — гидроэнергетика. Она досталась в наследство от Советского Союза, но, к сожалению, мы не очень эффективно ее используем. В современных реалиях крайне тяжело построить такой масштабный проект гидростанции. Гидроэнергетика Кыргызстана - это огромный актив не только для страны, но и для всего региона, потому что он регулирует гидроэнергетический потенциал Центральной Азии. Каскад электростанции, как скоростной автомобиль с избыточной мощностью двигателя, который едет на подъем и еще может ускоряться. Дело в том, что есть определенный фактор, которого никто не сможет избежать. Это вечерние и утренние пики потребления электроэнергии. Опыт последних лет показывает, что среднесуточное потребление в эти часы пик увеличивается в 2-3 раза. Только, ГЭС как и тот автомобиль с мощным двигателем, может выдержать такую нагрузку.

Поэтому, построив ГЭС, в часы пик можно продавать электроэнергию соседям по совсем другой цене и выступить регулятором нагрузок в часы пик, так как у них нет таких возможностей.

- А почему не продаем?

- Поменялась структура потребления электроэнергии. Раньше потребление промышленности составляло примерно 70%, а населения 30%, а сейчас, в связи с уменьшением доли промышленности - наоборот. Система еще не проработана под современные запросы населения.

- Почему мы зимой покупали электроэнергию у казахов?

- Надо было выходить из ситуации. В течение 20 лет на энергетику не обращали внимания. Технология устаревает, оборудование имеет свойство ломаться и изнашиваться.

- Как Вы завязались на политике?

- Я долго не сталкивался с политикой - все это время работал в реальном секторе. Но однажды в 2008 году мои односельчане попросили меня стать главой айыльного округа. Я согласился. Это была моя первая политическая должность. Хотя на этой должности из-за политической ситуации в стране я проработал всего 56 рабочих дней, многого удалось достичь. Тогда мои односельчане сказали, что если я когда-нибудь пойду на избираемую должность от нашего округа, то они меня поддержат. Я почувствовал, что у меня есть поддержка.

В Венеции в средние века действовал такой закон, который обязывал человека, работающего в законодательной ветви власти, через некоторое время идти в исполнительную ветвь и внедрять свои законы и увидеть, как в реальности они работают. Предназначение, например, депутата — делать работающие законы. Одним законом можно облегчить и жизнь одного человека, и целую отрасль, и экономику страны.

- Вы так и поступили в аэропорту, сделали свое дело и ушли?

- Да, работал в исполнительной ветви — в аэропорту. Когда все наладилось, я ушел. Вообще что такое аэропорт? Аэропорт - это успешное предприятие в Кыргызстане. Лобби там очень серьезное. Каждый хочет устроить своих людей на работу. Мы не смогли провести ни один нормальный прозрачный конкурс. Он все время ломался на каком-то этапе. Были и звонки, и давление. И потом 70-80% моего времени уходило на вопросы трудоустройства. Поэтому я решил уйти в стратегический орган. Сейчас у нас стоит задача создать хаб. Что такое хаб? Это транспортный центр. Не имея морских путей, серьезных железнодорожных развязок, мы можем только через авиацию интегрироваться. Авиация - очень серьезная отрасль. Хаб за один день не создается, это очень кропотливый труд. Изучая опыт международных крупных хабов, мы поняли, что для этого нужны десятилетия.

- Кто вас заменил?

- Человек из команды. Не новичок. Он продолжает начатую нами работу.

- Многие упрекают Атамбаева в том, что как раз команды у него нет?

- Это не так. Команда есть, и она обновляется. Те вещи, которые обещал Президент, они реально делаются. Все решения принимаются исходя из требований времени. Команда есть, о многих просто не знают. Вот я, например, не публичный человек и с трудом согласился на интервью с Вами. Это огромная ответственность. У Президента в команде есть люди, которые каждый день берут на себя ответственность и делают огромный созидательный труд.

- Слышала, что вы лошадьми увлекаетесь?

- Да. Сначала я относился к ним как просто к части огромного дела – животноводства. Мы ведь долгое время занимались откормом. Потом я увлекся скачками и стал рассматривать их как спортсменов. Сейчас же я на них смотрю как на очень красивых, богом данных животных. Любую машину можно сериями выпускать, а вот лошадь уникальна.

- У вас своя конюшня?

- Да, небольшая. Примерно на 10 голов. Но у меня породистые лошади, я ими горжусь.

- Ваши лошади участвовали в скачках?

- Конечно. Мы начинали с национальных скачек. Потом мы стали детально изучать соревновательные возможности чистокровной лошади. Мы решили поучаствовать в гладких скачках в Казахстане. Это был уже совсем другой уровень. Тогда в нашей конюшне самая ценная кобыла была Вспышка. Мы привезли ее из России с большим трудом. Мы на нее молились. Повезли ее на Алматинское дерби. Мы были дилетанты, участвовали в первый раз. Когда посмотрели на соперников, у моих ребят сразу упало настроение, все лошади были тщательно натренированы. Я им сказал: «Ребята, не переживайте, она же горная, вот сейчас убедитесь сами. Она всех обставит».

Прозвучал сигнал, все лошади рванули вперед, а наша бедолага застряла в старт-боксе. Она же не опытная, не знала, что это такое. Мы ее кое-как вытолкали, переживали страшно.

Пока Вспышка выскочила, комментатор уже объявил, что лошади прошли первую пятисотку. Наша за одну секунду отстала на 14 махов. 1 мах — 14 метров. Уже вторую пятисотку прошли, а наша так сзади и идет. Но класс чистокровной лошади заключается в том, что она на финише максимально показывает себя. И в четвертую пятисотку она между двух лошадей прорвалась прямо в финиш и пришла вторая. Мы не знали куда себя деть от радости. Ребята кричали на весь ипподром! Приз в 70-80 тыс. тенге оставили на развитие их казахского фонда, загрузили лошадь и уехали. Через некоторое время казахи просили реванш. Я предложил привезти своих лошадей в Бишкек. Здесь же мы их попросту разнесли. Позже они приезжали и очень большие деньги предлагали за лошадь.

- Расскажите о своей семье.

- У меня большая семья, мама, жена, шесть детей. Три старших дочери, два сына и младшая дочь. Ей два года. Моя мама живет с нами, хоть я и старший. Видимо, ей с нами комфортнее.

- Что для вас в жизни самое важное?

- Важно быть востребованным своей семьей, обществом. Для меня важно быть в движении. Пока я что-то делаю и творю, значит живу. Если не творю и не двигаюсь, то как будто не существую. Когда у меня появляются несколько свободных дней, я будто нахожусь в вакууме. Сразу еду общаться с людьми, впитывать новые идеи, делиться своими. Это и есть постоянный интерес к жизни.

- У вас есть враги?

- Нет. Врагов нет. Наверное, есть те люди, которые завидуют, но таких людей врагами не считаю. Мой отец со всеми мог найти общий язык. Он научил меня многому. Я думаю, что со всеми надо уметь ладить. Нас, кыргызов, не так уж много на Земле, и нам надо уметь находить общий язык между собой.

- Лишь бы количество непорядочных во власти не превысило количество порядочных...

- Как и в жизни, в политике встречаются порядочные и непорядочные люди. Но со всеми надо уметь работать, вовлекать их в общую работу. Верю, что процент порядочных во власти будет больше. Порядочные люди часто не хотят идти в политику. Это неправильно, надо идти и помогать своей стране встать на ноги, иначе говоря, заражать людей своей порядочностью. Чем больше будет порядочных и честных людей, тем быстрее наша страна начнет процветать.

- Какие у вас самые лучшие качества?

- Целеустремленность.

- А худшие?

- Вспыльчивость и прямолинейность. Я стараюсь контролировать себя, но когда вижу несправедливость, могу взорваться. В юношестве я много дрался из-за этого.

На производстве настолько все открытые люди, что говорят друг другу всё напрямую, в лицо. И это стало частью моей натуры. В политике всегда приходится лавировать, быть дипломатом. Стараюсь этому учиться.

- Какие ставите задачи на будущее?

- Сейчас есть определенная стабильность. Мы - единственная страна, которая пережила две революции и межэтнические конфликты и не стала ни Донбассом, ни Косово. Самая большая победа, что мы сохранили стабильность. И в этом огромная заслуга президента. Теперь следующий период — это рост, надо сделать все возможное в сельском хозяйстве, в энергетике, в авиации... Экономический бум не должен произойти за счет заемных средств. Мы должны консолидироваться и понять, что в нашем доме только мы сами можем навести порядок. Хотелось бы, чтобы в нашей стране все было замечательно.