– В конце года вы выступили в ЮНЕСКО с презентацией своего исследования. О чем был доклад?

– В 2021 году я выиграл конкурс исследовательской программы «Шелковый Путь» для молодых ученых со всего мира. Один раз в год ЮНЕСКО объявляют анонс, потом отбирают заявки. В моем исследовании рассматривается религиозный синкретизм (сочетание разнородных начал. Ред.) в горных сообществах Тянь-Шаня и Памира. О взаимовлиянии религии и традиций. Я провел сравнительный анализ ислама и доисламских систем верований в этих регионах.

- И что вы выяснили?

- Как и предполагалось, данные показали симбиотическое сосуществование двух религиозных верований в рамках одной народной культуры в каждом регионе. Но мне было важно понять, насколько они влияют на саму суть друг друга. Была задача еще и сравнить по регионам и как они гармонируют. Работу делал на примере анализа понятий «традиционное жилище» и «общинность», исходя из их семантического значения. Эти понятия включают в себя комплекс религиозно-философских значений, относящихся к разным доисламским мировоззренческим системам и к исламу, но представляющих идентичные принципы веры. Кстати, абсолютно многие традиции у нас идентичны, просто они вариативны.

– А что это сравнение дает?

– Эта задача, которая дает возможность понять суть религии и традиций в контексте нашей истории и культуры.

– Можно основные положения? Как через жилище и общинность это можно было показать?

– Я рассматривал традиционный памирский дом и кочевую юрту, как материальное выражение нематериального сознания горных культур. Через дом и общинность, как социальный институт попытался раскрыть основополагающие принципы веры традиционных горных сообществ. Есть вера в одного бога. Это олицетворение того, что есть один выход к небу. Это таухид. И кыргызы, и памирцы считают, что благо идет оттуда. Был один свет, один путь. Таухид существовал до прихода Ислама. Это основополагающий постулат. Второй постулат: все равны, но не как при социализме и коллективизме. Все взаимозависимы друг от друга. И у кыргызов, и у памирцев есть иерархичность, и это не про равность. Общинность, но не коллективность. Общность, как основной фактор появления традиций. Наша общинность проявляется также на экономических принципах. Как у американских индейцев. Принцип добровольного и взаимовыгодного обмена. И всегда учитывается энерго-информационный обмен – барака. Основатель органического движения в Кыргызстане Султан Исламович Сарыгулов как-то рассказывал мне, что его мама всегда говорила:» «Сначала «элден болсун», а потом уже пусть у нас». Он спорил в детстве, мы же семья, про нас скажите, зачем про народ? А мама ему отвечала: «Если у нас будет, а у других нет, то «сук тиет».» Неудовлетворенность, дисбаланс. И эта энергия будет влиять не только на нашу семью, но и в конечном счете, на всех. То есть, очень важно, чтобы в единой общности все были в благополучии так или иначе.

Еще один аспект я исследую в своей работе, как понимать религию ислам и как с ней возвращаться к традициям и усиливать их.

Если очень грубо говорить, нужно визуально использовать юрту – как целый комплекс основных символических значений в культуре кыргызов. Даже если не проводишь традиционные ритуалы и обряды, то должен просто быть в юрте. То же самое касается памирцев. Сейчас они могут позволить себе построить особняк, коттедж, но стараются также строить свой традиционный дом. Это очень важно, потому что, если ты не можешь сохранить форму, ты не сможешь удержать и суть. Форма дает, с одной стороны, возможность к возрождению сути, но с другой стороны есть опасность, что сохранение формы может превратиться в формальность, номинальность. Если ты сохранил форму, то работай и над сохранением сути. Форма без сути иногда может стать аморальной и разрушительной. Мы пытаемся неосознанно применять национальные элементы декора, потому что интуитивно тянемся к своему источнику. Но заниматься на этом поле сверх - коммерциализацией нельзя. Иначе мы потеряем внутреннюю наполненность и смыслы.

Почему важно приобщаться к материальной народной культуре и местной природе? Потому что в совокупности они дают целостность, где разные состояния сознания складываются в единую картину понимания мира. Это то чувство, когда ты соприкасаешься с живым источником, от которого происходишь. Он дает тебе полноту жизни и целостность.

Современный человек оторван от своего природного живого источника. Поэтому я уверен, что важно хотя бы раз в году летом быть в юрте на природе, находиться какое-то время в этом сакральном пространстве. Это дает хоть какую-то возможность прикоснуться к твоему реальному источнику.

- Какой у кыргызов ислам?

- Если об исламе говорить, то мы, конечно, должны следовать традиционному исламу, основанному на нашем долгом историческом опыте. Традиционный здесь нужно понимать как свой кочевой или с кыргызской особенностью. В моем небольшом исследовании я делал акцент на взаимодействии суфизма и местных традиций. Поскольку ислам к нам пришел в основном через суфийских шейхов и святых. Иначе говоря, через путь сердца. В нашем традиционном исламе или в исламе наших предков всегда было место таким традиционным явлениям как посещение мазаров, могил предков, оказывать им почести, поминать их. В традиционном исламском религиозном сознании существуют духи предков, арбактар скажем. Наши предки считали, что они имеют силу, мы нуждаемся в них также, как и они нуждаются в нас. То есть ислам у нас вобрал в себя лучшие местные традиции, и главное универсальные мировоззренческие принципы. Истинная суть религии и древних традиций кочевников на самом деле не противоречат друг другу, наоборот они дополняют друг друга, тем самым обогащая общее наше наследие – как уникальное явление религиозного синкретизма. Памирцы, как и кыргызы почитают могилы своих отцов, тем более почитают могилы святых. Культ святых сильно развит в этом регионе. Но памирцы в основном - исмаилиты. Исмаилизм - одна из ветвей шиизма. Тем не менее исмаилизм сумел органично укрепиться в культурно-духовный контекст народов Памира. В этом смысле можно сказать, что Тянь-Шань и Памир представляют богатый исторический и культурный опыт в вопросе веры и религии.

– Как отреагировали на ваше выступление в ЮНЕСКО?

– Это было больше, как ознакомительное выступление всех исследователей, потому что действительно было интересно узнать кто как исследовал свою тему. Более подробное выступление предстоит уже в самом Париже в ближайшее время.

- Осенью я побывала на концерте «Кыргыз Кайрык». Очень захватывающе. Расскажите об этом проекте.

- «Кыргыз Кайрык» - музыкально-образовательный проект, где вместе работают молодые профессиональные музыканты, болеющие за сохранение кочевого музыкального искусства через творческое музыкальное самовыражение в разных формах и жанрах.

Главный наш формат - организация творческих музыкальных лагерей для композиторов и исполнителей традиционной музыки. С 2018 года мы провели пять таких лагерей, участвовали сорок и больше музыкантов, написано более тридцати пяти оригинальных сочинений.

- С какой целью вы создавали этот проект?

- Цель есть, конечно. Это вовлечение молодых композиторов в сочинение, освоение истории и техники написания кыргызской музыки. И это классно получается через взаимодействие между носителями традиционной музыки и продолжателями разных народных жанров. Вторая цель - экспериментальное переосмысление традиционной музыки кыргызов в синтезе с современными жанрами, стилями и инструментами.

В рамках этого проекта и при поддержке Отдела по культурному наследию и гуманитарных наук Университета Центральной Азии мы впервые разработали нотное учебное пособие по предмету «этносольфеджио» куда вошли лучшие образцы традиционной кыргызской музыки.

- Этносольфеджио? Как это?

- Особенность образования музыкантов в том, что знакомство с музыкой проходит в основном через пение на предмете «сольфеджио». Пение для музыкантов является базой (не важно, комузист он, манасчы или композитор). Поэтому этносольфеджио влияет не просто на качество пения музыканта, оно формирует его музыкальную ориентацию (на национальную) и его музыкальное мышление. Напрямую влияет на композиторов, которые, зная, как петь, могут, соответственно, сочинять кыргызскую по своей природе музыку.

Сейчас кроме творческих лагерей реализуется проект «Жаш Кайрык» по обучению методам музыкального сочинения и техникам импровизации в детских музыкальных школах по всей стране, его ведет сейчас наш участник проекта, а теперь уже полноценный тренер молодой музыкант Дастан Биримкулов.

В прошлом году на Иссык-Куле мы провели международный музыкальный лагерь, в котором участвовали молодые талантливые музыканты (всего 27 человек) из Монголии, Бурятии, Хакассии, Республики Алтай, Узбекистана, Казахстана и Кыргызстана.

На протяжении семи дней музыканты (в основном композиторы) по программе творческого лагеря сочиняли свои оригинальные композиции, проводили стилизацию и вариацию на известную традиционную музыкальную тему. В этом заключается основная работа лагеря. На их отчетном концерте вы как раз и были.

- Айбек, откуда вы родом, где учились?

– Родом я с Иссык-Куля. Родился в Чолпон-Ате, окончил Каракольский лицей. Базовое образование историческое. В последние годы школы сильно увлекся историей, участвовал в олимпиадах. Основную литературу я тогда для себя вычитал. Понял, какой мы народ и какую судьбу мы себе предполагаем. Изучение дало мне четкое видение, чего хочу я как отдельная личность и чего не хватает нам, как нации. Я часть народа и мыслю именно такими категориями. И во мне больше преобладает чувство близости к традициям, к коренному миропониманию. Но это никак не отменяет понимание современного духа времени.

- Что было после школы?

После школы я попал в крайне интересную среду. В молодежную организацию, мы ее сейчас называем школой Ак-Шумкар КУТ.

- Да я помню это движение. Можно подробней о нем?

- Молодежное объединение «Ак Шумкар КУТ» было создано в 2004 году. Цель – сохранение и продвижение традиционной культуры и ценностей, возрождение элементов материальной и нематериальной культуры. Мы, тогда студенты разных вузов, организовали дискуссионный клуб «Центр Мысли» и проводили разные беседы, встречи, мероприятия под наставничеством старейшин из творческой интеллигенции. Время было такое, когда молодежь активно двигалась в поисках идентичности, самопознания. Мы обратились к своим корням, как главному источнику социокультурной идентичности. Группа, стоявшая тогда у истоков нашего объединения, впоследствии составила основной костяк и движущую силу.

В клубе мы общались через формат «талкуу» что означает долгий мыслительный процесс вокруг определенной темы. То есть, мы применяли рациональный метод познания традиционных знаний, через кыргызские пословицы и поговорки.

- Почему именно пословицы и поговорки?

- Эти формы знаний универсальны по смыслу и лаконичны в своем художественном выражении. Но, самое главное, отражают глубинную народную мудрость, опыт жизни многих поколений. Переосмысление пословиц привело нас к систематизации смыслов на основные тематические блоки и направления. Мы разработали концепцию «Адам таануу» (человекопознание). В него входило три больших блока «Адам таануу», «Дүйнө таануу» (познание мира), «Кыргыз таануу» (познание народа).

- Чуть-чуть не в тему вопрос, но очень любопытно услышать как бы вы толковали пословицу, которую применил недавно Садыр Жапаров. «Отдай мать замуж за убийцу своего отца».

- Мне кажется, данная пословица, как и многие наши пословицы имеют два значения, видимая часть, действительно, говорит о прощении, о тотальном, безусловном прощении. Прощение высвобождает человека, дает свободу полета. Природа такого прощения содержит в себе смирение и принятие. Такое прощение может случиться при сильной вере в бога. Прощение точно не на бытовом уровне. А скрытая сторона, по-моему, говорит о разрушении иллюзий.

- Интересно, спасибо. Вернемся к Ак-Шумкар Кут. Получается, в своих дискуссиях по изучению пословиц вы сформировали целую философию.

- Да, это так. Оттуда мы черпали знания и приходили к осознанию. Основным смысловым источником познания стали именно наши кыргызские пословицы и поговорки. Каждое тематическое направление включало в себя соответствующие поговорки. Таким образом познание мира осуществлялось через познание себя и своего культурно-исторического контекста. Я считаю, что это необходимый этап для обретения широкого сознания. И это основа нашей концепции.

Постепенно наш дискуссионный клуб вырос в нечто большее, чем просто клуб для бесед. Двери были открыты для всех. Более пяти тысяч человек пришли в наш клуб. А мы себя называли просто школой. Кажется, в 2007 году случился момент, когда мы донесли до верхов свои идеи. Нашу концепцию одобрили и закрепили, министр образования издал указ о том, что наша организация полезна и просил содействия учебных заведений, чтобы мы могли проводить беседы, дискуссии с учениками и студентами.

С концепцией «Адам таануу» мы прошли аккредитацию, как организация, у нас появилась возможность посещать любые ВУЗы по стране и проводить свои встречи. Это не всем понравилось, особенно некоторым представителям власти . В 2008-2010 годы нас потихоньку начали ограничивать в деятельности, пытались дискредитировать. При Бакиеве нас пытались закрыть.

- То есть, вы все-таки участвовали в политике?

- Стратегически мы занимались культурно-общественной и просветительской деятельностью. Но были моменты, когда мы не могли быть равнодушными на фоне острых политических ситуаций. Сидеть сложа руки просто нельзя было. Мы выступили против передачи Каркыры. Выходили на митинги с другими активными гражданами. Нас сразу внесли в черный список, запретили ходить в образовательные учреждения. Мы не могли открыто проводить свои дискуссии, нас преследовали. Но этот тяжелый период мы пережили. Наши дискуссии сформировали в нас какое-то ядро. Через эти беседы и переосмысление пословиц мы усвоили основные уроки для себя. И первым ярко выраженным уроком стало служение. Служение прежде всего народу, обществу. Второй урок мы поняли, как уважение и чувственность, в широком смысле. И третий урок — это чистота помыслов и широта души. Осмысление нашей народной мудрости буквально разбудило в нас желание быть активными. Каждый из нас проходил определённый жизненный путь. Мы созревали, менялись, приходили к осознанию. Для нас для всех Ак Шумкар КУТ стал большой школой. Костяк сохранился до сих пор, хотя уменьшился до двадцати человек.

– Ваши пути не разошлись с ребятами из Ак-Шумкара? Один из вас, Айбек Бусурманкулов, стал на какое-то время даже губернатором Таласской области.

– Да. Его к сожалению посадили в СИЗО из-за того, что выступал против передачи водохранилища Кемпир-Абад нашим соседям. Пойти в политику - его осознанный выбор. Наши пути не разошлись, мы до сих пор думаем в одном направлении, в поиске лучших решений. Организация существует. Но просто каждый работает в своем направлении. А тогда к нам много кто приходил. И политики, и самые обычные люди, хотя мы старались не быть на виду. Одним, из последних пришел Чингиз Айтматов. За три месяца до смерти он был у нас. Состоялась очень неформальная и глубокая беседа. После он сказал, что впервые во время беседы отдохнул. Поскольку обычно на публике разговор проходил в рамках его творчества. Это ему приелось. А с нами он говорил про развитие культуры, про то, как можно сохраниться кыргызам. И в конце он сказал, что нашел среду, в которую хочет вернуться и еще сказал: «Я себя вижу и чувствую что нужно как-то повлиять на общественные обстоятельства». Пообещал, что мы встретимся после операции в Казани.

- Что вы делали после того, как активная деятельность Ак-шумкар КУТ прекратилась?

– Потом я переехал в Китай, где прожил три года. По возвращении, снова уехал, теперь уже в Японию, там у меня была исследовательская программа по обмену. Вернулся в 2017 году и с тех пор занимаюсь культурными проектами.

– То есть в общественно-политическую деятельность вы уже не вовлечены?

– С тех пор да. Каждый из нас сделал свой осознанный выбор. Кто-то пошел в политику, кто-то в образование, кто-то в бизнес. Но я считаю, что каждый из нас так или иначе делает просветительскую работу, это самое важное.

– Просветительская в отношении чего?

– В отношении того, что мы, как народ, должны раскрыть свою суть. Не столько даже, как кыргыз, сколько, как человек. А потом уже прибавляются краски, такое понятие как кыргыз. Этничность - совокупность определенных качеств. Любой может стать кыргызом по духу, в хорошем смысле.

– А что в нас особого? Чем мы отличаемся?

– У нас источник очень сильный. Не разбавленный.

– Имеете в виду Манас?

– Да. Это внутренний стержень. Но это только видимая часть, которая стала эпосом. Мы еще не постигли всего, что в самых глубинах народного сознания.

– Я тоже считаю, кыргызы – особенные люди, но может это просто самолюбование? И еще, ведь и до Манаса кыргызы существовали.

– Мы, современные кыргызы, вообще не особенные. Я не считаю современных кыргызов достойными преемниками тех древних кыргызов.

- Почему?

- Потому что мы теряем свою чистоту. В грязи плывем. Помните притчу про рыбу в луже которую рассказывал Кубатбек Жусубалиев? Жила в луже одна рыбка, было холодно, грязно, каждый прохожий на эту лужу наступал, и лужа постоянно замутнялась. Но рыбка глотала воду, пропускала через себя и, таким образом, чистила. Через очищенную прозрачную воду проходил солнечный свет, рыбка грелась в его лучах. Кто-то снова наступал в лужу и загрязнял ее, а рыбка снова чистила воду и грелась. Вот чем мы должны заниматься. Очищать себя и свой мир во всех смыслах. Мы сами должны спасти свой мир. У нас к тому же разного рода расслоение идет. У каждого своя идеология жизни.

– А что нас объединяет?

– Как раз этот источник. У каждого кыргыза есть источник. Просто у кого-то он спит, а у кого-то нет.

– Давайте про источник подробнее.

– В «Манасе» мы видим только внешнюю часть. А нам нужно раскрывать и познавать глубже, внутрь уходить. Мы на том уровне застряли, что понимаем эпос на уровне сюжета. Многие трактуют такие бытовые моменты кто какую одежду носил, какого цвета конь. У нас не сформирован язык расшифровки глубинного кода нашего эпоса. Некоторые люди сегодня пытаются расшифровать, но пока нет общепризнанного, который поможет нам раскрыть этот источник.

– А способен «Манас» как идеология удержать нацию? Вот у религий есть мощная ритуальная часть, которая позволяет держать их в русле веры. А наш великий эпос это сказывание о героическом прошлом.

– Может быть в этом и сила? Я тоже думал, почему у нас нет систематизированных духовных знаний, как в религиях. Не предписаны какие-то каноны. Исторически мы жили в очень широких пространствах, поэтому может это и отразилось что не было необходимости все в кучу собирать. Мы долго существовали в своем мире как в утробе матери. И какая-то часть сознания видимо остается еще на зачаточном уровне. Но этот источник реально сильный. И может в этом и сила его, что он не превратился в религиозный институт. У религий своя роль. У эпоса своя. То уже хорошо, что он помогает пробуждать.

– А в чем эта сила выражается?

– Мы сейчас все в поисках этой силы.

– Ну она же должна проявляться, раз уж мы о ней говорим. Как она проявляется?

– А как идентифицируется источник? Конечно, через качества. Если мы говорим про Манас, то какие качества всплывают? Это справедливость, благородство, свобода. Понятие справедливости откликается у всех кыргызов, даже у тех, кто не слышал про Манас. Это заложено в нас генетически. Это наша ведущая черта.

– Вы не считаете стремление к справедливости всеобщим у людей?

– Обязательно, но у каждого народа свои выработанные приоритеты в качествах. Или скажем культурно-духовный код.

– Например?

– У китайцев, например это стремление к гармонии. У них не было такого стремления к свободе как у нас, потому что китайский миф дал народу сразу крышу. Миф того, что они центр мира, очень успокаивал. К этому еще способствовала сама географическая среда.

– А у русских интересно какие качества?

– В России источники разные, но, наверное, все же больше православное, религиозное преобладает. Я бы не сказал, что у них справедливость ведущая черта. Их основная черта – это широта души, размеренность, какое-то чувство беспечности что-ли. Качества раскрываются через действия, а действия – это и есть реальность. Мы, как народ еще не разобрали свое коллективное бессознательное. Пока не придем к своим природным качествам мы будем отдаляться от своего источника сил, а святое место пустым не бывает. Качества заменяются другими сомнительными вещами.

– И как нам проявиться?

– Вот это и есть большая задача нашего поколения. Я вижу это через символы, которые надо транслировать в реальность, оживлять их. Необходимо самоочищение и развитие, только потом ты можешь претендовать на общественную деятельность. Если ты не очищен, как та рыбка, то будешь всю эту грязь распространять.

– Как определить, что вы очистились?

– Совесть появляется у человека.

- И как ваша нынешняя жизнь связана с главной задачей поколения?

- Знаете, я раньше рисовал. Но в университете понял, что одним рисованием не смогу достичь такого эффекта, который я желал. И ушел в другое направление. Сейчас занимаюсь продюсированием творческих проектов, созданием такой среды, которая будет сигнализировать в общественное пространство определенными понятиями на языке символов. А эти символы будут формировать адекватную картину мира, которая предполагает определенный набор качеств с упором на справедливость. Будем возвращаться к своему источнику. Почему я выбрал искусство, а не политику? Потому что искусство умеет действовать на глубинном уровне.

– Вам не кажется, что такие подходы действуют на небольшую аудиторию. Многие с искусством уходят в какую-то особость. Возможно ли делать глубокое, но понятное искусство? На многих культурных мероприятиях все великолепно, но там и так достаточно продвинутая публика. А как это не просто распространять дальше, но и противопоставить отупляющей силе соцсетей?

– Мы сейчас формируем дискурс. Со временем эти вещи принесут свои плоды.

О Китае

- Почему вы уехали в Китай?

- Я отучился в Национальном университете на истфаке. Потом поступил на магистратуру, но уже на международные отношения.

Тогда у меня возникла тяга к восточной философии, начал заниматься ушу, учить китайский язык. Вслепую уехал в Китай, в северный город Иньчуань. Это столица дунганской провинции. Отучился год. Потом поменял город. Выбрал Гуанчжоу. Это уже стопроцентный Китай, южный, тропический. Еще год обучался там, дошел до пятого уровня владения языком. И на третий год нашел работу в китайской компании для российских дистрибьюторов в Шэньчжэне. Это соседний с Гонконгом город. Компания сбывает товары оптом, в основном, одежду. Я занимался маркетингом, напрямую с дистрибьютором работал. Работа была интересная. Была возможность понять, как китаец мыслит в деле и быту.

– И какой он Китай?

– Китай – сложная страна, так однозначно не скажешь, что он такой или сякой. Но если взять за ориентир географию, то южный и северный Китай различаются, даже наречия и диалекты разные. Южные китайцы более склонны к торговле, коммерции, предприимчивости. Работать с ними сложно и легко одновременно. Северные китайцы более спокойные, статные, но нрав жестковатый. Северные китайцы заставили меня задуматься. Я пытался понять почему они так отличаются от южан и решил, что это влияние северной кочевой культуры. Китай - многоэтничная страна, там проживает где-то пятьдесят шесть национальностей. Такую большую страну с таким населением как раз держит их источник. У них хорошо проявлен этот источник и в современное время.

- Вы глубоко освоили тайцзицюань?

- Чтобы постичь всю глубину, нужно жизнь этому посвятить. Важно еще избавляться от таких вещей, которые из тебя жизнь высасывают. Тайцзицюань распределяет энергию равномерно, стимулирует поток энергии. Основа одна – сбалансированная энергия. У меня чувство, что я только в начале пути.

Сейчас я сильно вовлечен в наши проекты.

– Вы закончили исследование по ледникам?

– Практически. Мы сняли фильм. Написали небольшое исследование с климатологом Эркином Исаевым. Будем делать презентацию.

– Несколько выводов скажите.

– Ледники тают. Многие исследователи считают, что это нас не касается. Мы брали только область вдоль долины Сары-Жаз, это восток Иссык-Куля. Все считают, что раз до них не доходит, то, и ладно. Всем пока все равно, равнодушное отношение. А так, конечно, реально тает. Мы летом делали экспедицию. Визуально уже сильно заметно. Следы таяния выглядят так, как будто дорогу проложили.

– Эркин Исаев в интервью АКИpress, говорил что ледники никогда окончательно не растают.

– Да, есть определенный уровень, вечная мерзлота. Считается, что она никогда окончательно не оттает. Но верхняя прослойка активно тает. Если она станет обильной, то это повлечет за собой большие последствия.

– Вы в таких разных направлениях работаете. Ледники, духовная практика, музыка, театр, фильмы... Мы даже не уместили все ваши направления в интервью. Почему такой разброс?

– Все проекты, которые наша команда делает направлены на стимулирование одного народного источника. Это многовариантный подход к одному и тому же источнику. Самое важное, чтобы у людей на подсознательном уровне свечка зажглась, а потом уже на сознательное перешло. Есть индивидуальное сознание и есть коллективное. Мы не имеем доступа к каждому человеку отдельно. Поэтому мы на коллективное сознание работаем и знание постепенно переходит отдельным индивидам. Чем больше таких сигналов и символов транслируется в общество, тем больше вероятность, что люди опомнятся и будут осознано жить.

Среда решает все. Что закидываем, то и получаем. Грубо говоря, надо заполнять пространство чем-то качественным, потому что оно раздроблено и его занимает другое не всегда полезное наполнение. Еще один важный момент, среда формируется не только за счет информации, но и за счет молитв и намерений. Почему кыргызы делали кудай тамак и коллективные мольбы? Для того, чтобы программировать пространство.

– Вы думаете реально поменять ситуацию в КР?

– Конечно. Мы живем в такое время, когда происходит столько всего, что многое можно просто не заметить. Есть люди, которые несут благо, но мы о них даже не знаем. Мы это поняли, когда работали с нашими пословицами. И каждый из нас выбрал свою дорогу. Мирхамид Токтогулов полностью ушел на телевидение, где у него четкое видение своей миссии. Айбек Бусурманкулов ушел в видимую политику из этих же размышлений, а не потому, что ему это нравится. Он решил, что интересы народа должны быть услышаны и воспринимает политическую деятельность, как необходимость. Миррахим Токтогулов полностью ушел в визуальное искусство. Он занимается фэшн, арт. Кулмат Сыдыков стал неординарным манасчы. Из тех, кто интуитивно нашел язык расшифровки эпоса. Он очень талантливый, у него редкий тембр голоса. Может петь старинные редкие песни, не теряя стиль. Его всегда влекло к творчеству, но он окончил банковское дело. Думал, что станет «современным чуваком», но не получилось, он вернулся в село. К нему пришло откровение, и он начал сказывать эпос. Сейчас расшифровкой эпоса занимается. Он считает, что нужно его так рассказывать, будто просто общаешься за чаем. Он адаптирует и приводит параллели к нашей жизни.

На сегодня у каждого из нас своя задача. И я думаю, у нас много людей с такими вроде бы локальными целями, но в итоге меняющими нашу реальность в лучшую сторону.

У нас в стране кажется нет так называемых архитекторов, людей с инженерным мышлением, кто понимал бы всю суть и традиций, и современности. Нет людей, которые умеют глобально создавать пространство для общественного развития. Я лично таких не встречал. Поэтому, думаю, что все придет через общую коллективную работу. Каждый на своем участке будет работать. Потом обязательно сложится картина.

Специально для АКИpress В.Джаманкулова

Справка:

Айбек Байымбетов, научный сотрудник Отдела по культурному наследию и гуманитарных наук Высшей школы развития УЦА.

Проекты Айбека Байымбетова:

• Серия короткой креативной документалистики «Человек-Вселенная»
• Серия документальных фильмов о влиянии климатических изменений на местную культуру и экологию.
• Музыкальный проект по современной традиционной музыке «Кыргыз Кайрык»
• Музыкальный учебный тренинг по этносольфеджио для детских музыкальных школ КР.
• Историческая реконструция тяжеловооруженногодревнего кыргызского воина 9 века.
• Исследовательский проект в области религии и философии горных культур Тянь-Шаня и Памира.
• Молодежный экспериментальный театр, продвигающие экологическое сознание и культурное наследие .
• Серия мультимедийных креативных текстов о культурном наследии на кыргызском языке.

Серия документальных фильмов "Человек-Вселенная"

Данный проект рассказывает о людях, обладающих традиционными знаниями, носителями традиционных видов искусств перенявших опыт поколений в своем ремесле, а также приобщенных к местному культурному контексту.

Многие элементы культуры из области традиционных знаний медленно утрачиваются, либо о них знают совсем мало. Наша творческая команда ставит себе задачу раскрыть именно таких людей, которые живут самой обычной жизнью, но при этом имеют необычную судьбу и талант. Они несут на своих плечах нелегкую ношу заботы о наследии, которое, как они считают, озаряет путь и вселяют надежду на сильное будущее.

В первом сезоне были отсняты пять фильмов:

«Телегей»

«Башат»

«Сүйүүм менин чымчык болуп сага учат»

«Ыргак»

«Аккел»

Второй сезон будет представлен в этом году. Герои наших фильмов — это обычно те люди, которые делают очень многое, но предпочитают оставаться в стороне, или же мы стараемся просто рассказать о необычном образе жизни воплощение которого бывает часто у творческих людей.