-Я всегда экспромтом отвечаю. Все, что спонтанно говорится, - искренне.
- Тогда первый вопрос. Вы всегда были в оппозиции, а теперь вы во власти. Расскажите о своих ощущениях с той и с другой стороны?
- Человек, вообще-то, всегда в оппозиции. Находясь у власти или вне ее, он все равно находится в оппозиции. К самой жизни, к самой реальности. Мне кажется, это неправильное представление, когда оппозиционерами считают только тех, кто не находится у власти. По каким-то вопросам я и сегодня в оппозиции.
- По каким именно?
- По многим вопросам. Но есть деликатность, политическая корректность. Единственное, что поменялось в моем положении, это то, что иногда, исходя из своей внутренней культуры, я не могу говорить так, как говорил раньше.
- А хочется?
- Всегда хочется. Идет вечная борьба между сердцем и разумом. И никогда человек не знает, когда он правильно поступает: по велению разума или по велению сердца. Мы говорим, что человек может быть счастливым только тогда, когда он чувствует свою внутреннюю свободу. Но человек по рождению несвободен. Человек всегда зависим. И от природы, и от ситуации. Если на то пошло, то человек и от себя самого зависим. Иногда более мудрые люди поступают так, как повелевает разум, и тогда сердце возмущается и находится в оппозиции к разуму. Если ты не можешь сделать то, что повелевает тебе сердце, разве можешь чувствовать себя счастливым? Скажем, очень энергичные люди поступают по велению сердца, тогда разум бунтует. Вот теперь вы мне скажите, разве при такой внутренней борьбе человек может быть свободен?
- По-моему, особенно несвободен человек, находясь у власти.
- Человек, находясь во власти, несет больше ответственности перед Отечеством, перед народом за свои слова и действия. Это в определенной мере сковывает и накладывает более тяжелую ношу по сравнению с теми, от чьих слов ничего не меняется. Если человек не обладает определенными рычагами власти, он может говорить все, что угодно, он может свободно размышлять на любую тему. А должность, я это еще раз подчеркиваю, накладывает определенную ответственность. От того, что ты сказал, может измениться, если хотите, судьба истории, судьба развития государства. Поэтому политики должны быть более взвешенными, более осторожными и более корректными в своих высказываниях. Но это не говорит о том, что человек меняет какие-то свои ориентиры. Нет. Человек не меняется. Есть, правда, такие, которые в минуту слабости, из меркантильных интересов могут высказать больше, нежели могут претворить в жизни. Это называется политика популизма.
- Заметно, что Вы, в общем-то, и сейчас можете резко высказаться, но только в отношении людей или событий, которые вам оппонируют.
- Нет! Я не согласен с вами. Если бы я использовал рычаги власти, я бы не стал Мадумаровым. Сейчас кому не лень имеет право критиковать, всякие небылицы писать обо мне, издеваться, оскорбительно выражаться по отношению к Мадумарову. Я же молчу.
- Вы ни разу не дали ответ?
- Нет, и не собираюсь, поскольку человек, если он занимает определенную должность, должен уметь нести свой крест до конца. Это мой крест. Я должен его нести. Может быть, многие хотят испытать мои нервы. А вдруг он не выдержит, поскольку он импульсивный человек. Я еще раз говорю, жизнь воспитывает человека и тогда, когда всякие небылицы начинают сочинять за меня, что с одной стороны смешно, а с другой стороны - надо относиться к ним снисходительно. И не надо обращать внимания на это. А к хорошей критике, к справедливой критике, я отношусь очень доброжелательно, ибо она мне помогает всегда быть в форме, всегда быть трезвым, всегда соответствовать тем требованиям, которые предъявляет тот или иной слой нашего общества.
- Скажите, какая у вас была мечта, когда вы были политиком, не занимавшим какую-либо должность?
- У Киплинга есть хорошее изречение: "Умей мечтать, не став рабом мечтаний". Мечты должны быть соразмерны. Я мечтал в первую очередь стать достаточно образованным человеком. Идеалом в этом отношении для меня служил и служит мой отец. Он обычный сельский учитель. Сейчас на пенсии, ему пошел 75 год. Дай бог ему здоровья и жизни. В одной школе он проработал 30 лет. Я всегда в детстве хотел быть похожим на него. Поражался его обширным знаниям. Он в совершенстве говорил и читал на нескольких языках. Я всегда гордился тем, что у нас, в обычной сельской семье, была самая богатая библиотека, состоявшая из книг на узбекском, на казахском, на древнетюркском, на арабском, русском, кыргызском языках. Я всегда старался вкрадчиво так подойти и посмотреть, что читает мой отец, и я считал, что обязан прочесть то же самое. А отец и до сих пор считает, что у меня зубы не те, чтобы читать эти книги. Иногда, когда приезжает ко мне домой, видит книги у меня на столе, говорит: не рано ли тебе читать это? Для родителей мы всегда остаемся детьми.
- А сколько детей в Вашей семье?
- 8 детей, я второй по счету ребенок.
- Наверное, из-за своего социального положения Вы считаетесь старшим?
- Нет, у меня есть старший брат. Он по сравнению со мной более человечный, более добрый, более приземленный. Он живет в селе так же, как и младший брат. Но не тогда, когда Мадумаров стал кем-то, а тогда когда мы еще учились в школе, старший брат почему-то всегда советовался со мной, и многие односельчане даже считали, что я старше. До сих пор каждое свое действие, решение, они со мной обсуждают. Я иногда ругаюсь: ты старше, ты и решай.
- Все-таки, вы лидировали в семье?
- Может быть, об этом некрасиво говорить, но во всяком случае в любом обществе, в любой среде я не хотел, чтобы кто-то надо мной командовал. Хотя есть очень мудрое наставление: если хочешь управлять, умей подчиняться.
- А Вы умеете подчиняться?
- Справедливым решениям, независимо от должности и от возраста, я умею подчиняться.
- Со своим нынешним руководством конфликтуете?
- Бывает. Иногда по многим позициям и вопросам я свою точку зрения отстаиваю вплоть до принятия решения, но если решение уже принято, если большинство имеет другое мнение, я, как культурный, законопослушный человек, должен подчиниться. Живя в обществе, невозможно жить вне законов этого общества. Но внутреннее сопротивление во мне всегда остается.
- То есть внутри Вас пружина, которая всегда готова расправиться? Тяжело так жить?
- Да, тяжело.
- А как Вы расслабляетесь?
- Я не умею расслабляться.
- Но как-то Вы отдыхаете?
- Вот сейчас у меня окошечко было, где-то минут пятнадцать до вашего прихода. Я в это время просто читал, отвлекался от государственных документов, которые иногда настолько тяжело читать. Я сейчас, если можно так сказать, впадал в детство: наслаждался хорошим сборником Салижана Жигитова "Жанырык". Я возвращался в свое детство, вместе с ним переживал те мгновения, о которых он пишет. Удивительно похоже на мои детские ощущения.
- А какое у Вас было детство?
- Материально жили нормально, тогда все жили хорошо. Каждый день хлеб с маслом не кушали, но нормально жили. Я тогда питался самой мечтой о будущем, хотел окончить школу, учиться в вузе, хотел стать большим человеком.
- Политиком?
- Безусловно. У меня не было дилеммы. Начиная с шестого класса, я заполнял все оставшиеся чистые листы в тетрадках только одним предложением: "Мадумаров-ака - первый секретарь компартии Киргизии". А детства у меня практически не было. Девочки в нашей семье после меня рождались. И мне пришлось маме помогать, я и стирал, и тесто месил, и готовил. Все виды наших национальных блюд умею прекрасно готовить. Когда гости приходили к нам домой, мама не переживала, я мог приготовить на хорошем уровне любое блюдо, будь то манты или лагман, или плов. Мне также пришлось выполнять роль няньки: ухаживать, воспитывать младших. Начиная с 7 класса, я работал на школьной ферме. С 8 класса работал на полях. 19 гектаров отведенного участка по кукурузоводству у меня было. Я там был и поливальщик, и сторож. Зарабатывал 33 рубля в месяц. Все домашние строения тоже были на моих плечах. Одновременно строитель, штукатур, маляр, кровельщик. По сравнению со своими одноклассниками у меня практически не было времени отдыхать. Я не бывал в пионерских лагерях, не ездил никуда на каникулах. Сегодня я даже молоток в руки не хочу брать, чтобы забить гвоздь. Настолько это все осточертело за детские годы, честно говоря. Потом два года службы в группе советских войск в Германии. Там я был секретарем комсомольской организации артиллерийского дивизиона. Был делегатом нескольких партконференций, комсомольских съездов. Ну, в общем, я прошел хорошую школу. Я не пил, не курил, был очень активный, и начальник политуправления генерал Полевой очень долго уговаривал меня, чтобы я остался у него адъютантом. Это было престижно, но я решил вернуться домой, поскольку у кыргызов психология такая: надо обязательно помогать своим родителям. Тем более, к тому времени мой старший брат учился в Куйбышеве, и дома надо было оставаться кому-то за старшего. Я вернулся, устроился на работу, организовал комсомольскую строительную бригаду. Работал бригадиром. Принимал активное участие в жизни нашего совхоза, района. Потом уехал в Россию, поступил в Калининский государственный университет на факультет истории государства. Я первый и последний кыргыз, который поступил туда и закончил этот факультет. На историческом факультете были жесточайшие требования, и всего 25 человек в год брали. Я взял с собой одноклассника, мы вместе с ним поступили. Он сейчас большой человек: председатель айылокмоту в нашем селе.
- Вы с ним до сих пор дружите?
- Конечно. Со школы еще, после армии мы в одной бригаде работали, в студенчестве жили в одной комнате.
- Кто Ваши близкие друзья?
- Близких друзей не бывает
- У политиков?
- Вообще у людей не бывает близких друзей. Это просто самообман. Бывают единомышленники по жизни, бывают общие ценности, взгляды, бывает психология одинаковая, то есть легко с человеком. Но общие ценности - самое главное. Для кого-то самое высшее достижение - богатство, это я отрицаю.
- Вы против богатства?
- Да, я против. Чтобы человек оставался человечным, у него все должно быть соразмерно. Пища, одежда, кровля дается нам не для того, чтобы шиковать, а чтобы жить, существовать, работать, претворять свои идеи.
- Но в последние годы Вы сблизились с очень богатым человеком Данияром Усеновым?
- Это ни о чем не говорит. Его богатство только его богатство.
- А были у вас общие ценности?
- Нет. Но что бы ни говорили про Данияра Усенова, это очень энергичный, очень талантливый в рыночной экономике человек. Если бы он был гражданином другого государства, мы бы с восхищением на него смотрели. Его трагедия в том, что он кыргыз. Наш народ не всегда любит своих, мы на других смотрим более уважительно, мы не научились ценить, уважать своих соотечественников и не гордимся ими.
- А Вы с большим уважением к нему относитесь?
- Да. Я ценю его энергию, его взгляды, его разум. Меня не волнует и не интересует, как он стал богатым. Понимаете, если бы кыргызская молодежь также прорывалась, стала такой же продвинутой, если бы все стали такими же, как те, которых они ругают и ненавидят, то наше общество стало бы более богатым.
- А к чему Вы стремитесь?
- Только к самосовершенствованию.
- О должностях не мечтаете, о президентстве, например?
- О чем еще можно мечтать? Знаете, для меня должность не самоцель, это только тот рычаг, чтобы претворять в жизнь все свои замыслы.
- И какие у Вас замыслы в отношении нашей страны?
- Я хочу, чтобы мой народ был равным среди равных, хочу, чтобы кыргызы гордились собой, хочу изжить из нашей психологии комплекс неполноценности, хочу изжить представление о том, что мы маленькая страна, что у нас ресурсы ограничены. Мы большая страна, у нас великолепный потенциал и интеллектуальный, и духовный. Но, к сожалению, мы в силу всяких причин не смогли воспользоваться этими моментами. Время упущено, но не безнадежно. Мы должны наверстать, догнать и перегнать. Я понимаю, что мои коллеги скажут: "О, нашелся Хрущев". Пускай критикуют. У меня большие планы. Я хочу, чтобы наши люди гордились, что они являются гражданами этого государства, чтобы они не жалели, что родились здесь.
- А за счет чего догнать и перегнать? Как именно это укладывается в Ваши функциональные обязанности?
- Я буду возрождать духовные ценности нашего народа. Я собираюсь возродить былую славу нашей страны. Я хочу возродить гордость нашего народа. Давайте будем горькую правду говорить, почему, если казах, то обязательно должен подъехать на очень дорогой крутой машине, а кыргызы с умилением должны смотреть.
- Скорее с завистью…
- Почему, если иностранец, то наши девчонки считают, что он принц, почему у нас в психологии сидит, что если иностранец, то обязательно богатый, а кыргыз - значит обязательно немощный и бедный? Мы должны напрочь изжить, если хотите высосать и выплюнуть такие понятия. На протяжении последних 10 лет в наши мозги прямо вдалбливали, что мы маленькие, что ресурсы у нас ограниченные, что есть большие и успешные страны, а мы не такие. Это вдалбливало само государство.
- Акаева имеете в виду?
- И Акаев, и его окружение. Включишь телевизор, откроешь газету - отовсюду несется: мы маленькая страна, алакандай элбиз, нуждаемся в помощи. Вот этой психологией, вот этой идеологией, которую они очень сильно проводили, к сожалению, заражено целое поколение. Чтобы изжить эти чувства, придется трудиться очень и очень долго. Надо привить нашему народу чувство самодостаточности, чувство самовлюбленности, в хорошем смысле этого слова.
- Трудно прививать это в бедной стране
- Я не согласен с вами. Это опять-таки старая психология. Чем мы бедные? Скажите, чем?
- Ну, среднестатистической зарплатой.
- Гм. Зарплатами это не измеряется. Послевоенная Япония разве жила лучше, чем мы сегодня? До того как они стали мировой финансовой империей. Южная Корея, тот же соседний Казахстан. Потенциалы, возможности были ведь равные у всех. Но руководители этих государств повели по-разному. У нас была воробьиная политика. Вот сидишь на этой ветке, перелетел и забыл на какой ветке сидел только что. Мы корни разрубили и теперь порхаем, не можем, как перекати поле, остановиться где-то и пустить свои корни. Если мы остановимся, если найдем, если утвердимся, пустим корни, то мы еще пышно зацветем, и в ближайшее время.
- У вас есть какая-то конкретная программа?
- Больше, чем есть.
- Что это значит?
- Мое видение, мое убеждение, что наша страна в ближайшие годы станет самым богатым государством. Дай Бог, дожить нам. Я не буду обо всем рассказывать, потому что во время одной беседы невозможно раскрыть все. Но скажите, у какого государства есть такой энергетический потенциал как у Кыргызстана. Сейчас весь мир на грани энергетической катастрофы. Согласны? На уровне ООН объявляется, что самым ценным продуктом в ближайшие 10 лет станет чистая вода. Мы богатые, только надо умно воспользоваться этим богатством. Не транжирить все, как в последние 10 лет это делалось. Ученые говорят, что на кыргызской земле есть вся таблица Менеделеева, но нам опять-таки мешает вот эта удивительная зависть, мелочность психологии. Если кто-то один о чем-то заявил, то найдется 10 кыргызов, которые будут его мочить, чтобы он не встал больше и не вякал, и не выдвигал свои идеи. Вот в чем трагедия нашего народа. Нельзя заковываться в таких взглядах. Надо менять мировосприятие, миропонимание. Не зря говорят: хочешь изменить мир, начни менять себя. Каждый кыргыз должен начать с себя. Считаешь себя бедным? А что ты сделал, чтобы изменить ситуацию? Спрашивают, почему нам так мало платят и приводят в сравнение Россию, Казахстан. А вы купите килограмм мяса в Казахстане или в России и сравните. Почему не делаете анализ? Да, они зарабатывают больше, но сколько они тратят на жилищные условия, на продукты питания, на одежду. Посмотрите, что остается? И сколько у нас в Кыргызстане зарабатывают, а сколько тратят на проживание. Все познается в сравнении. Если что, и я могу начать сравнивать. Вы знаете, сколько получает государственный секретарь Казахстана? Я же не жалуюсь. Я никогда не делаю ссылку, платите мне столько же. Если общество несчастно, человек не может быть счастливым. Для этого надо выкинуть свою душу и быть полным эгоистом, и жить только ради себя, а я так не могу. Чтобы человек испытывал гордость и счастье, его окружение должно быть счастливое, а для этого надо работать. Я никогда и никому не завидовал. У меня нет такого чувства как зависть. Для меня все это преходящее.
- Интересно, а сколько Вы получаете?
- Я получаю сейчас ровно столько же, сколько получал будучи депутатом. Ни на сом больше. Даже сейчас, наверное, депутаты больше получают. Потому что зарплату себе они устанавливают сами.
- Кстати, о Вашем прожиточном минимуме. Сколько Вы тратите на содержание семьи?
- Можно тратить десять тысяч сомов и этого будет вполне достаточно. Можно тратить десять долларов и этого будет мало. В зависимости от аппетита. Я всегда пользовался исключительно зарплатой и содержал на нее свою семью, и этого мне хватает.
- А жена работает?
- Нет.
- Почему?
- Есть разные причины. Во-первых, она сильно любит детей (их у нас двое), сильно переживает за них, и постоянно хочет быть рядом с ними. Во-вторых, куда бы она не устроилась, где бы она ни работала, наши сразу поднимут хайвай по этому поводу. Я выражаю огромную благодарность и жене, и своим родственникам, которые никуда не лезут, лишь бы ничего обо мне не говорили, лишь бы дали мне покой. Я на всю жизнь в долгу перед ними.
- Вы давно женились?
- Я поздно женился, в 26 лет. Жена моложе меня на два года.
- Вы симпатичный мужчина, женским вниманием, наверное, не обделены?
- В каком смысле?
- Ну, нравитесь, заигрывают, кокетничают с вами?
- Я не спрашиваю, нравлюсь я им или нет.
- А не чувствуете?
- Наверное, я слишком строгий в этом отношении.
- В семье вы тоже строгий?
- Где надо проявить жесткость, я проявляю. Но в отношении детей я бы не сказал, что я жестко веду себя.
- Вы их не бьете?
- Нет. Это дикость. Любого человека можно воспитать и перевоспитать словами. А для того, чтобы воспитать, ты сам должен быть предметом подражания. Требуй с других только то, что ты сам делаешь. Я категорический противник насилия. Если человек понимает, то на полуслове понимает, если не понимает, то хоть 10 раз в день бей, все равно ничего не выйдет. Надо полагаться исключительно на самосознание.
- Вы хозяин в семье? Ваше слово является определяющим?
- Оно так и должно быть. В любой семье есть только один хозяин.
- Но Вы не против, когда лидер в семье женщина?
- Это их проблемы. Почему я должен вмешиваться и учить другие семьи. Не надо путать видение Мадумарова и видение человечества. Каждый человек имеет право жить так, как ему хочется.
- В связи с дискуссией о многоженстве. Как вы к нему относитесь?
- К женщинам надо относиться как к матерям. Вот у меня есть мать. Разве я хотел бы, чтобы мой отец женился второй раз? Почему моя жена должна страдать из чьих-то соображений? Мои дети должны быть полноценными, у них ведь чувство собственности в отношении отца. Мой и ничей больше. А кто хочет делиться? Если какой-то женщине хочется поделиться, пожалуйста, это ее проблемы, ее право, и никто не должен осуждать ее. Семья - это маленькое государство, там должен быть порядок, должны быть ценности, на которые ориентируется семья.
- Сколько времени Вы уделяете семье?
- Очень мало.
- Чем Вы любите дома заниматься?
- Лежать и читать.
- Спортом не занимаетесь?
- Сейчас нет. Когда-то в студенчестве играл за сборную университета по волейболу. В депутатский период играл в футбол, в бильярд. А сейчас не получается даже вовремя пообедать. Если я вам график покажу, то вы, может быть, мне подскажете, где я могу найти время. Вот мой график на месяц. И это, не считая экстренных ситуаций, которые случаются каждый день.
- Такое ощущение, что, придя во власть, Вы стали еще более жестким.
- Наоборот, я стал более мягким.
- Но когда я смотрю ваши выступления, слышу ваши высказывания… Вот, например, по поводу Интернет-СМИ и форумов вы стараетесь очень жестко пресекать те вещи, которые могут навредить именно чиновникам? Вы же были в оппозиции и должны понимать, что эта свобода нужна.
- Какая свобода?
- Свобода выражения мнения. Запретить выражать мнение в Интернете все равно, что запретить воздух.
- Возьмите Германию. Какие меры там принимают. Каждый человек должен жить по уставу общества. Абсолютной свободы ни у кого никогда не было и не будет. Есть общепринятые правила жизни. Если кто-то выйдет из этих правил, то любое уважающее себя государство должно принимать меры. Мы неправильно понимаем слово свобода, особенно журналисты, мои коллеги. Они приватизировали понятие свободы слова.
- Но в Интернете нет жестких правил.
- Самый большой регулятор - это совесть человека. На форумах обсуждения открываешь, вам они нравятся? Маты-перематы сплошные, я сейчас боюсь, чтобы мои дети подключались к Интернету. Я напрочь не хочу, чтобы мои дети читали обсуждения.
- Маты легче всего отследить. Есть специальные автоматические программы, модераторы удаляют.
- Хорошо. А очень сильные издевательские выражения? Это как? Сайты читает весь мир, они скажут, что это за общество, что за дикари.
- В любом государстве зайдите на обсуждения. В той же России, даже на сайтах самых элитных агентств: полная свобода мнений, и маты в том числе.
- Делайте что хотите, оскорбляйте, как хотите, и почувствуйте полное счастье и свободу! Ни в одной стране так не надругиваются над собственным государством, собственным народом, как это у нас происходит.
- То есть вы все-таки полностью хотите закрыть форумы?
- Что будем греха таить и скрывать от общества. В одном месте сидит 20 человек, в другом месте сидит 20 человек - и это выдается как мнение народа. Что тут скрывать? Сидят операторы и получают большие деньги за это.
- По счетчикам у сайта Акипресс до 6 тысяч уникальных посетителей в день. Нельзя их всех купить. Ведь часто там пишется просто правда о ситуации, о человеке, о конфликте, о чиновнике.
- Вы знаете, не ко времени сказанная правда может нанести больше вреда, чем ложь. Пройдут и эти дни, посмотрим, что будет позже.
- А когда вы были в оппозиции, Вы так не считали.
- Я всегда так считал.
- Но согласитесь, если бы не та пресса, то не снесли бы власть Акаева?
- Та пресса никогда не издевалась. Такие слова, которые сейчас читаешь, раньше ни в одной газете не публиковались. Тогда журналисты считали себя умными, цивилизованными и культурными.
- Прошлая власть так не считала. Они также обвиняли журналистов в клевете и непрофессионализме.
- Правду можно выражать, не задевая честь и достоинство любого гражданина нашего государства. Вот англичане сняли документальный фильм о последних минутах жизни принцессы Дианы. Дети плакали. И что вы думаете, это свобода слова? Почему надо заставлять страдать тех людей, о которых вы пишете. Пусть пишут, не задевая честь и достоинство. У людей, о которых пишут, тоже есть семьи, дети, а в газетах настолько издевательские статьи появляются. Это сумасшедшее общество, когда нет никаких ценностей, никаких приоритетов, рамок.
- Акаев тоже считал, что его ужасно и несправедливо оскорбляют.
- Я за себя только могу ответить. Вы не найдете в течение 15 лет, чтобы я оскорбительно высказался в отношении Акаева. Я всегда говорил, может быть, он великолепный ученый, может быть, он отличный семьянин, но как глава государства он не состоялся.
- На Западе публичные люди крайне редко воюют со СМИ, а если и подают в суд, то, как правило, проигрывают процессы, потому что для общества более важна палитра мнений.
- Не надо сравнивать западных журналистов и наших. Наши сидят, потом что-нибудь придумают, а, давай напишем. И пишут ничем необоснованные вещи. Хотя, конечно, это прямое отражение состояния общества. Но пресса несет аналогичную ответственность за эти времена.
- Вы изменились за этот год? В какую сторону?
- А Вы изменились за год?
- Да, наверное.
- А почему я должен стоять на месте? В какую сторону я изменился, пускай дают оценку те люди, которые окружают меня. Наверное, я стал более государственным, груз на моих плечах стал кратно больше, очень мало внимания стал уделять родителям, семье, мне хотелось бы больше общаться с единомышленниками, и мне хотелось бы делать нечто такое, что я не могу сейчас себе позволить. А завтра я уже буду уже другим.
- Вся Ваша жизнь - только работа?
- За то, что моя семья меня понимает и ни одного слова не говорит в укор, я им безумно благодарен. Все мои достижения, только благодаря моей семье.
- Учитывая постоянное напряжение внутри, желание сопротивляться чему-то, Вы не опасаетесь, что может произойти большой срыв.
- Ну и пускай. И что?
- А были такие срывы?
- Они по-разному проявляются. Могу и резко ответить кому-то. Могу неожиданно поменять планы. Иногда хочется с детьми выехать на три часа за город, но если я срываюсь, то могу отменить поездку и никуда не поехать. Дома буду сидеть. Все происходит не запланировано, моментально, мгновенно. Я не знаю, когда я могу сорваться.
- Вам сколько лет?
- Мне 42 года.
- К этому возрасту человек уже должен научиться контролировать такие вещи.
- Я же говорил, есть внутренний регулятор, и он должен регулировать и слова, и поступки, и действия. Этот регулятор постоянно совершенствуется, в зависимости от того, насколько ты начитан, образован, воспитан. Мы каждый день нечто новое черпаем.
- Вы о чем-нибудь жалеете?
- Да много о чем. Но жизнь у меня только начинается. Может быть, я незаслуженно кого-то обидел, незаслуженно сказал очень резкие слова. Родителям, близким, семье, друзьям. Много чего было. Я по жизни не хочу никого обижать или оскорблять.
- Вы часто дрались?
- Часто. В последний раз это было в армии. И меня били, и я бил. Это становление характера любого мужчины.
- А какими достижениями в своей жизни Вы довольны?
- Я еще не достиг того возраста, чтобы быть довольным. Есть радость. Радость - это моя семья, хоть это и банально, но то, что они живы, здоровы, не хуже, чем другие, меня наполняет счастьем. Радость, что родителям за меня не стыдно. Радость, что моим учителям, друзьям за меня не стыдно.
- Есть люди, которых Вы сильно не любите?
- Я живой человек, и есть люди, которые мне неприятны. Разные бывают моменты в жизни, однако я не кричу, что этот человек мне неприятен. Противоречия - залог развития. Но бесцельное, бездумное, необоснованное, алогичное противоречие раздражает.
- И все-таки, за что Адахан Мадумаров может не любить другого человека?
- За неискренность. За подлость. За шкурность. За эгоизм. За бескультурье и бестактность. Это, конечно, общие слова. Лучшие умы человечества ломали голову над вопросом, что такое культура? И каждый по-своему отвечал. До сих пор самым лаконичным, правильным ответом считаются слова Горького: " Культура - это чувство меры во всем". Когда мы в университете учились, мой хороший друг Туран Базаркулов занял первое место на конкурсе филфака за самый короткий роман. Он написал: "Пытаясь поймать падающую ложку, он опрокинул стакан молока, и только тогда она поняла, почему она так быстро постарела". Поняли смысл? Человек должен стремиться к тому, что возможно. Несбыточные мечты лежа на боку - завтра стану кем-то и тем-то - ни к чему не приведут. Добрая половина нашей страны мечтает стать президентом. А насколько оно соизмеримо с твоими возможностями, с твоим потенциалом? Будда говорит: умерьте свои желания и ваши страдания исчезнут.
- Самый счастливый момент в Вашей жизни?
- Когда родился мой первенец, я буквально потерял себя. Я тогда принес всякие необходимые мелочи жене и от избытка чувств обратно все это увез с собой. Вот тогда я даже не контролировал себя.
- А Вы не были счастливы 24 марта?
- Это было несчастье. В любом цивилизованном государстве развитие должно быть логичным.
- У Вас сейчас стало больше врагов?
- Ну, естественно. Я же говорил, у кыргызов, если кто-то удачлив, то ненависть к нему пропорционально растет. Чем больше тебе везет, тем больше растет количество недоброжелателей. Я это чувствую, но от этого не страдаю.
- Вы ведь южанин? Как относитесь к проблеме Юг-Север?
- Я не южанин. Трижды говорю, нет. Я кыргызстанец. Мой род - кыргыз. И те, кто делят и заставляют считать, что это так - это первые враги моего народа. Не существует этой проблемы. Меня считают и таласским, и нарынским, и баткенскими. Это мое богатство. Я кыргызстанец.
- Какие у Вас отношения с Алмазом Атамбаевыем? Чем они отличаются от отношений с Куловым?
- С Атамбаевым великолепные рабочие отношения. Мы друг с другом давно знакомы. В одно и то же время начинали политическую жизнь. Мы политики постперестроечного периода. У меня с ним хорошие, доверительные, человеческие отношения. И такие же отношения у меня были с Куловым.
- Но говорят, что Вы недолюбливали Кулова?
- Кто говорит? Никогда. Против Кулова лично я никогда не выступал. Я выступал против его политики. Как Путин говорил, надо отделять котлеты от мух. Политика это одно, человеческие отношения - другое. Мне все равно с кем работать. Кто бы ни стал премьером, он в первую очередь - Премьер-министр Кыргызской республики. Для меня это главное. Я не решаю свои личные проблемы, я решаю проблемы государства, и поэтому со всеми у меня будут нормальные отношения.
- Действительно ли подковерные игры - неотъемлемая часть жизни в высших эшелонах власти?
- В подковерных играх участвуют те, у кого отсутствует какая-то идея, план действий в работе, своя программа. У меня нет времени на это. И мне противно плести подковерные игры. Те, кто этим занимается - ничтожны. Есть должность, есть работа, есть ответственность? Делай. Работай. Не обращай внимания ни на сторонников, ни на противников.
- Если это правда, то Вам не выжить в политике.
- У нас в истории никогда не ценят людей при жизни. Вот как с Ельциным. Вы думаете, ему легко было переносить все эти издевки. Что только в отношении его не позволяли. Думаете, что ему приятно это было читать? И это называется свобода слова?
- Ваша самая сильная черта характера?
- Неподкупность
- А самая слабая?
- Доверительность. Бывает, что верю человеку, потом обжигаюсь. Хотя до конца ни с кем не делюсь. Есть предел при беседе, всегда несколько шлюзов. С крестьянами по-крестьянски надо говорить, с журналистами - как журналист, с политиками - как политик, но до конца я никому не открываюсь.
- А в чем же тогда Ваше доверие выражается?
- В определенном сближении, в совместных беседах.
- Кого из нынешней оппозиции Вы считаете наиболее достойным человеком?
- Не суди, и судим не будешь. Если я двух-трех назову, то боюсь быть неправильно понятым.
- Вам как публичной фигуре приходится думать о своем образе?
- В школе я не фотографировался, даже на выпускной альбом не снимался, сбежал. Вообще не люблю позировать, играть. Операторы иногда заходят и просят подсъемку сделать. Я им говорю: дорогие мои, это прошедший век. Почему именно в момент прихода съемочной группы у чиновника с большим "казаном" происходит важный разговор по телефону? Стыдно. Зачем такая игра? Самое главное - естественность. Будь искренним, беседуя с толпой, будь честен, беседуя с царями. И не надо мучиться, чтобы себя подороже, покрасивее продать. Я терпеть это не могу. Будь таким, какой ты есть.
В. Джаманкулова, специально для АКИpress.
